Статья из англоязычного раздела вебсайта венгерского еженедельника HGV.
"Беспокойные родственники" (HGV.hu, László Tamás Papp)
Без эстонцев на финно-угорском саммите
Что важнее? Солидарность с маленькой демократией, чьи жители являются нашими языковыми родственниками, или саммит с главой ядерной державы размером с континент, которая работает над восстановлением своего престижа? Ференц Дюрчань (Ferenc Gyurcsany) выбрал последнее, посетив съезд финно-угорских народов. То, что эстонский премьер-министр не принял в нем участие не явилось помехой в представлении точки зрения Эстонии, сказал он. "Fidesz" не согласна.
Золт Немет (Zsolt Nemeth), глава парламентского комитета по иностранным делам считает, что премьер-министр "посетив встречу ещё более подорвал евро-атлантические отношения Венгрии." Так же верно и то, что Жозе Мануэль Барросо встал в поддержку балтийского государства, когда в Таллинне вспыхнули беспорядки из-за русского монумента. Может показаться, что дипломатия нашей страны - как и в случае с газоснабжением - принимает более мягкую линию, когда Москва показывает мускулы, по сравнению с ситуацией, когда это делает Брюссель. И "Fidesz", назвавший Дюрчаня лакеем, беспринципным прислужником союза, теперь пытается изобразить себя в качестве про-содружественной партии. Прежде чем делать скоропалительные выводы зададимся вопросом, в чем конкретно заключается спор между российским медведем и эстонским львом?
До 1918 года эстонцы царской империи не имели ни государственного ни местного самоопределения. Русификация означала то, что не существовало даже эстоноязычных средних школ. Несмотря на это, после Первой Мировой Войны демократическое правительство Таллинна решило не преследовать русское меньшинство, даже дав русским административную и культурную автономию. Авторитарный режим заменил многопартийную систему в 1934, но даже тогда серьёзная дискриминация славяноязычного населения была редкой. После 1940, когда пакт Молотова-Риббентропа передал восточную Балтию Советской Империи, советские армии провели жестокую кампанию этнической чистки и депортации, которая была повторена в 1944-1945, когда нацисты оккупировали регион. Была начата программа систематического заселения с целью изменить этническое равновесие в регионе. Первоначально, русское меньшинство составляло только 8 процентов от населения. Эта цифра выросла до 30 процентов к середине 1980. Пассивное эстонское сопротивление означало, что обучение русскому языку было настолько же успешным как и у нас. В советский период две трети финно-угорских родственников слабо или вообще не владело языком Пушкина.
И все-таки, игру в кошки-мышки между ставшей независимой балтийской нацией и Россией едва-ли можно объяснить историей национальной обиды или историей колониальной сверхдержавы и маленькой страны, старающейся вырваться из узд рабства. Это конфликт между разными ценностями и цивилизациями, продукт культурного непонимания. Балтийский регион является западным островом в византийской и православной культуре. Это зона, в которой чувствуется необходимость в общих евро-атлантических идеалах, таких как плюрализм, свободный рынок, свобода мнения, независимые социальные структуры и разделение властей. Однако путинский Кремль, который пришёл на смену реформистам горбачевского стиля и ельцинской эпохе более напоминает советский менталитет строительства империи. Люди, которые думают по-иному жестоко подавляются и существуют признаки политических нападений и олигархии по стилю напоминающей КГБ. Уличные беспорядки весной подтвердили подозрения тех эстонцев, которые рассматривали русское меньшинство в качестве пятой колонны московской нео-колонизации.
Это несправедливое, обобщающее преувеличение. Так же верно и то, что балтийская демократия хранила семена сегодняшнего напряжения с момента своего рождения. Они вряд-ли надеялись на лояльность со стороны этого меньшинства, поскольку "ваша Родина там, где у вас есть права." Русские, которые переселили туда в коммунистическую эпоху не получили гражданства, что означает, что у них не было гражданских прав. Более точно, эстонское гражданство могло быть получено только через экзамен. Это стало причиной фрустрации тех, которые ранее, в советской системе рассматривались в качестве привилегированной группы. Устранение военного мемориала только подлило масла на кучу тлеющего угля.
Отсутствие Ференц Дюрчаня несомненно вызвало бы ворчаье сибирского медведя. Однако за такую цену это могло было стать достойным жестом солидарности по отношению к стране-сестре, а русско-венгерские отношения скорей-всего бы это пережили.
Ссылки:
HGV.hu. Anxious relatives. László Tamás Papp. 2007. július 25.
